ЭКСТРЕМАЛЬНЫЕ ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ВЕЩЕСТВО: АНОМАЛЬНОЕ ЭНЕРГОВЫДЕЛЕНИЕ, СВОБОДНАЯ ТРАНСМУТАЦИЯ И «СТРАННОЕ ИЗЛУЧЕНИЕ»

 

А.А.Гришаев, независимый исследователь

 

 

Введение.

В последние два-три десятилетия нескольким группам исследователей удалось опубликовать (см., например, обзоры [1,2]) достоверные свидетельства о том, что при экстремальных воздействиях на вещество, а именно,

- при воздействии на расплав металла мощным электронным лучом;

- при мощных электрических разрядах в веществе;

- при воздействии мощных коротких лазерных импульсов на вещество;

- при интенсивных механических воздействиях – как ударных, так и сдвиговых –

могут происходить три загадочных явления, которые до сих пор не имеют разумных объяснений на основе традиционных физических подходов и не признаются официальной наукой. Это, во-первых, аномально большое энерговыделение, во-вторых, свободная трансмутация химических элементов, и, в-третьих, возникновение поражающего фактора, который разрушает материалы, выводит из строя приборы и оказывает патогенное биологическое действие. Этот поражающий фактор называют «странным излучением» - из-за того, что его проявления слишком парадоксальны: оно, во-первых, имеет высокую проникающую способность и, во-вторых, оказывает сокрушительное воздействие на структуры вещества.

Поскольку «странное излучение» наблюдается также у радиоактивных образцов, то можно предположить, что все три названные явления каким-то образом связаны с ядерными превращениями. В данной статье, мы предлагаем объяснение этих явлений – на основе концепции «цифрового» физического мира [3].

 

Эксперименты: аномальное энерговыделение.

Поразительные эффекты получил М.И.Солин [4] с помощью обычной вакуумной электронно-лучевой (30 кВ) плавильной печи – при переплавке образцов из сверхчистого циркония. Когда количество расплава достигало определённого критического значения, в расплаве значительно увеличивалось энерговыделение – при тех же самых параметрах электронного луча. Расплав начинал «ходить ходуном» - образуя периодические вспучивания и провалы в области воздействия электронного луча, а также рябь, стоячие волны и вихри. Но, главное – увеличивалась скорость плавки: «интенсивность… плавления металла самопроизвольно (без увеличения мощности электронного луча) повышается, в результате чего становится возможным одновременная подача двух массивных заготовок в зону плавки по мере их плавления с определенной скоростью. В традиционном процессе… такой прием не может осуществляться из-за недостаточности мощности нагрева» [4]. Эти «процессы плавки металла и перемещения массы жидкой фазы самопроизвольно все более и более интенсифицируются с достижением чрезмерно высокой скорости плавления заготовок и силы вибрации массы жидкого вещества… скорость плавки повышается в 50 раз и более за 15-20 секунд… общее количество выделяемой… энергии в 1000 и более раз больше, чем исходная вводимая энергия электронного луча» [4]. Приходилось выключать установку, чтобы не разрушить её!

 

В.Яворский [5] сообщил об аномально большом энерговыделении при скоростном внедрении металлического, не снаряжённого взрывчаткой, стержня в стальную бронеплиту большой толщины. На Рис.1 показан фрагмент бронеплиты толщиной 400 мм со сквозной

 

 

Рис.1. Сквозная пробоина в бронеплите со следами разогрева [5].

 

пробоиной. «И на лицевой, и на тыльной стороне плиты отчётливо зафиксировались следы разогрева металла. На их границе, по оценкам металловедов, температура была около 350оС, а вблизи пробоины она приближалась к 1000оС. Поскольку известны были размеры зоны разогрева брони, легко вычислить и массу разогретого металла, и количество выделяемого тепла. Зная же массу снаряда (4.05 кг), его скорость (1390 м/с) и подсчитав кинетическую энергию, можно было убедиться в том, что одна только выделившаяся тепловая энергия, рассчитанная по минимуму, в данном случае превышает кинетическую энергию снаряда более чем в 4 раза» [5]. Этот результат уверенно воспроизводился и масштабировался.

Заметим, что автор принял в расчёт только ту тепловую энергию, которая выделилась в уцелевшем металле, но из сопоставления диаметра пробоины и калибра снаряда ясно, что значительное количество металла было если уж не испарено, то, по крайней мере, расплавлено. На нагрев металла до температуры плавления, несомненно, тоже должна была затрачиваться энергия снаряда – как и на чисто механическое воздействие. В итоге, совокупное энерговыделение в бронеплите должно было превышать кинетическую энергию снаряда гораздо больше, чем в 4 раза.

 

Эксперименты: свободная трансмутация химических элементов.

Утверждается, что Б.В.Болотов, с помощью сильноточного реактора на основе сварочного аппарата, получил стабильные продукты трансмутации элементов [6] – что подтверждалось результатами спектроскопических исследований [7].

 

В вышеупомянутых экспериментах М.И.Солина [4], при анализе продуктов переплавки электронным лучом циркониевых образцов в режиме аномального энерговыделения, уверенно обнаруживалась трансмутация циркония в другие элементы. Сравнительный анализ спектров вторичной ионной масс-спектроскопии исходных образцов из сверхчистого циркония и новообразований в переплавленном слитке показал, что «в полученном продукте образовались литий, бериллий, бор, барий и элементы ряда лантанидов. Этих элементов в исходном материале нет. В полученном продукте, в отличие от результатов анализа химического состава использованных заготовок, значительно выше (на 2-3 порядка) содержание натрия, магния, алюминия, кремния, калия, кальция, титана, хрома, марганца и железа… Методами рентгено-спектрального микроанализа и Оже-спектрометрии установлено обогащение вышеназванными химическими элементами, а также углеродом, азотом и кислородом материала [других новообразований]… содержание химических элементов в отдельных зонах [этих новообразований] составило: натрий – до 5 масс.%, магний – до 2 масс.%, алюминий – до 5 масс.%, кремний – от 10 до 45 масс.%, калий – до 11 масс.%, кальций – до 3 масс.%, хром – до 3 масс.%, железо – от 15 до 43 масс.%» [4]. Следует подчеркнуть, что новообразования, о которых идёт речь, обнаруживались внутри объёма переплава, т.е. атомы новых элементов появлялись в толще слитка без контакта со стенками тигеля или с вакуумом в камере установки.

 

В экспериентах Л.И.Уруцкоева и др. [8] новые элементы неизменно обнаруживались после электровзрыва фольг из сверхчистого титана в дистиллированной воде, внутри толстостенной полиэтиленовой ёмкости. При электровзрыве фольги, в спектре возникавшего над крышкой ёмкости свечения отсутствовали азотные и кислородные линии, характерные для воздуха, но зато присутствовали линии титана и железа (даже самые слабые), а также линии меди, цинка, хрома, никеля, кальция, натрия. Исходная фольга и сухой остаток электровзрыва подвергались масс-спектроскопическому анализу. Исходная фольга состояла из титана на 99.7%, с природным соотношением его изотопов. В продуктах же электровзрыва, количества других атомов исчислялись уже десятыми долями процента и даже более. Так, по сравнению с процентным содержанием в исходной фольге, количество атомов алюминия увеличилось с 0.00921% до »1.6%, кремния – с 0.00363% до »1.5%, железа – с 0.10613% до »1.2%. К тому же, в продуктах электровзрыва оказывалось изменённым соотношение изотопов титана: доля главного изотопа, Ti48, уменьшалась, а доли других изотопов – Ti46, Ti47, Ti49 и Ti50 – соответственно, увеличивались. Кроме того, «в масс-спектрах «проб» более чем 200 экспериментов, так же как и в оптических спектрах, были зарегистрированы линии элементов… которых нет в исходном материале взрывающейся фольги и электродов. Чтобы избежать возможной ошибки… некоторые контрольные «пробы» делились на три части и отправлялись на три различные масс-спектрометра в независимые организации. Использовались также другие методики: электронное зондирование, рентгеноструктурный, рентгенофазовый и рентгенофлюоресцентный анализы… Конечно, нельзя говорить о количественном совпадении результатов, полученных этими различными методиками, но качественно все методики указывают на присутствие значительного количества «чужих» элементов» [8].

 

Но «королём трансмутаций» следует, на наш взгляд, считать А.В.Вачаева (см., например, [9,10]), результаты которого оказались настолько феноменальны, что их не пропустили дальше тезисов докладов на малоизвестных симпозиумах и сообщений в региональных сборниках. В его установке «Энергонива», в протекающей по трубке обычной воде поджигался устойчивый разряд – с помощью переменного электрического напряжения между медными электродами; этот разряд стабилизировался продольным магнитным полем. При «правильном» режиме разряда, из его области вместе с водой выходила чёрная порошковая взвесь, которая состояла, в основном, из чистых, неоксидированных металлов в мелкодисперсной форме. Имел место, например, выход Fe, Mg, Co, Na, Al, Zn, Si, Ag, B. Из отчётов Вачаева: «обработка обычной технической воды (промстоков) в агрегате «Энергонива» позволила получить в твёрдом осадке (на 80-90% металлы, остальное – оксиды) элементы, ранее отсутствовавшие в воде, и значительно увеличить содержание тех из них, которые были в воде в виде растворов их солей» (цитируется по фото из [9]). Поражают количества, в которых выходил этот «твёрдый осадок». В удачных режимах, выход твёрдого осадка составлял до 25 кг на кубометр воды, прошедший через разряд (по фото из [9]). В таких количествах металлы заведомо отсутствовали в исходной воде – кроме того, в таком ассортименте и в таких количествах они не могли браться из материала электродов. За то время, пока работали установки Вачаева, на них были получены сотни килограммов полиметаллического порошка. Трудно объяснить эти результаты, если не признать, что в этих установках происходила эффективная трансмутация атомов кислорода и водорода, входивших в состав воды, в атомы других элементов. Примечательно, что продукты этой трансмутации не были радиоактивными. Более того, пропускание через «Энергониву» радиоактивных стоков давало их деактивацию. Особо отметим, что разряд в «Энергониве» давал и выход энергии. Для поджига разряда требовалось подключение к электросети (220 В), но, после выхода на режим, установку отключали от сети, и она работала автономно: разряд не только нагревал протекающую воду, но и поддерживал сам себя, а также работал как источник тока для дополнительной внешней нагрузки – благодаря структурным превращениям в протекающей воде.

 

Эксперименты: «странное излучение».

В вышеупомянутых экспериментах М.И.Солина [4], после затвердевания и остывания расплава, испытавшего на себе режим аномального энерговыделения, исследовалась структура полученного слитка.

 

 

Рис.2. Образцы дефектов в слитках циркония [4].

 

«Слитки циркония обычного электронного переплава представляют собой монолитную массу металла. В отличие от них, …слиток циркония, сформировавшийся в вышеописанных условиях… не представляет собой… сплошную среду. Его массу составляет немонолитный материал, содержащий множество необычных макроскопических дефектов» [4]. Микрофотографии некоторых из них мы воспроизводим на Рис.2.

 

Л.И.Уруцкоев и др. [8], исследовавшие электрический взрыв фольг в воде, ожидали, что обнаруженная ими трансмутация химических элементов должна сопровождаться радиоактивным излучением, поэтому были предприняты попытки детектирования g-квантов и нейтронов. Значимого потока g- и рентгеновских квантов зарегистрировано не было. Для регистрации нейтронов использовались два сцинтилляционных детектора, которые были отнесены на 0.4 и 0.8 м от области электровзрыва. Задержка между откликами этих детекторов позволила измерить скорость распространения воздействия, вызывавшего их срабатывания – эта скорость составила всего 20-40 м/с. «Столь малая скорость не позволила отнести регистрируемые сигналы к нейтронам, поскольку тогда они оказались бы ультрахолодными и не могли бы долететь до детектора и тем более преодолеть светозащитный кожух, сделанный из алюминия» [8]. Поэтому исследователи попытались получить следы этого «странного излучения» с помощью фотоэмульсий. Разные типы фотоплёнок и фотопластинок – флюорографические, радиографические, ядерные – запечатлели следы, которые, из-за геометрии и условий опыта, невозможно было объяснить действием a-, b- или g-излучения. Типичные треки на фотоплёнке мы воспроизводим на Рис.3. При размере фотографического зёрнышка ~1 мкм, ширина трека составляет ~20 мкм,

 

 

Рис.3. Треки «странного излучения» в работе [8].

 

что говорит о сильной ионизирующей способности объекта – которая проявляется странным прерывистым образом. Огромное количество ионизаций, произведённых вдоль трека, должно сопровождаться соответствующими потерями энергии у ионизирующей частицы. Но эти «потери энергии» никак не сказываются на треке, периодический узор которого без ослабления воспроизводится на всей его длине, которая может составлять миллиметры и даже сантиметры.

 

Но на фотопластинках наблюдаются и другие типичные следы «странного излучения» - когда оно действует в одной точке фотоэмульсии (Рис.4). Эти следы представляют собой

 

 

Рис.4. Следы точечного воздействия «странного излучения» [11].

 

микрократеры с размерами до 12 мкм. При надлежащем увеличении хорошо видно, что такой микрократер имеет оплавленные края, а, внутри его объёма, вещество фотоэмульсии полностью испарено. След в виде испарённого вещества в нескольких сотнях кубических микрон – это уже не трек, это, по степени воздействия, нечто гораздо большее. Трудно представить, как может оставить такой след ионизирующая частица.

Перечислим некоторые особенности экспериментального проявления «странного излучения», приведённые в работе [11]:

- [оно] «обладает высокой проникающей способностью…

- наблюдается большой разброс в размерах следов: длина – от десятков микрон до десятков миллиметров, ширина – от десятков микрон до нескольких миллиметров, диаметр пятен – от единиц микрон до десятков миллиметров… Попадаются… пунктирные треки… длиной до 17 см…

- фиксируются аномально высокие локальные энерговыделения… вплоть до проплавления фотоплёнок…

- выход [«странного излучения»] наблюдается не только во время экстремального физического воздействия на вещество, но и много времени спустя после воздействия».

Спрашивается: неужели такие проявления стали обнаруживаться только в недавние годы? Нет, «следы «странного» излучения, как эффекта, сопутствующего распаду неустойчивых изотопов, можно найти уже на первых фотопластинках Беккереля! Далее, в течение целого века на эти следы никто не обращал внимания, считая их техническими артефактами метода изготовления или проявления фотопластинок или фотоплёнок!» [11]

 

Изложим теперь нашу модель, объясняющую вышеназванные феномены.

 

О структуро-образующих алгоритмах.

На вопрос о том, откуда в Природе берутся стабильные атомы с атомными номерами, большими единицы, ортодоксальная физика до сих пор не дала вразумительного ответа. Согласно учению И.Р.Пригожина, вещество обладает способностью к самоорганизации: надо лишь не мешать свободным электронам, протонам и нейтронам – и они быстренько самоорганизуются в атомы. Увы, ничего подобного не наблюдалось на опыте. Полагали, что кулоновское взаимное отталкивание протонов является единственным фактором, мешающим им сблизиться так, чтобы заработали связывающие их ядерные силы. Экспериментаторы пытались, с помощью ускорителей, насильственно внедрять протоны в готовые стабильные ядра, преодолевая «кулоновский барьер», но стабильные нуклиды таким образом не получались – как и при попытках осуществить слияние сверхлёгких ядер в установках т.н. управляемого термоядерного синтеза. Даже неуправляемый термоядерный синтез – якобы, реализованный при взрыве водородной бомбы – на поверку оказался научным мифом. Т.н. термоядерный взрыв – это ядерный взрыв с повышенной эффективностью распада тяжёлых ядер боезаряда [12]. Учёные-ортодоксы отнюдь не научились синтезировать стабильные ядра, они научились лишь разрушать их – при этом, как правило, ядерные превращения сопровождаются радиоактивными явлениями.

На этом сером фоне, сенсационно выглядит тот факт, что свободная трансмутация не сопровождается известными радиоактивными излучениями, а её продукты – стабильны. Налицо принципиальная разница между ядерными превращениями, которые производят традиционными способами, и которые происходят при свободной трансмутации. Для объяснения этой разницы, мы обратимся к концепции «цифрового» физического мира [3], согласно которой, физическая реальность существует благодаря надфизической реальности – благодаря работе программного обеспечения физического мира.

Мы полагаем, что стабильные атомы таковы, каковы они есть, не благодаря свойствам субатомных частиц, а благодаря некоторому организующему их воздействию. В концепции «цифрового» физического мира [3] это воздействие называется «структуро-образующие алгоритмы» - программное управление физическими свойствами частиц, обеспечивающее связанность этих частиц. Мы уже излагали ранее, какие программные воздействия связывают пары «протон-электрон», т.е. подвешивают электрон на определённом расстоянии от протона [3], а какие программные воздействия связывают в ядро протоны – через их переключаемые связи с нейтронами [3]. Для нас сейчас важно то, что в объёме, занимаемом атомом, действует специальное программное обеспечение, поддерживающее структуры ядра и протон-электронных связок. В результате работы этого программного обеспечения, у пар связуемых частиц попеременно переключаются значения физических параметров таким образом, что часть массы этих частиц оказывается превращена в их энергию связи (которая свойствами массы не обладает, отсюда, на наш взгляд, и происходит дефект масс). Для каждого атомного номера – свой набор частот переключений, свой пакет структуро-образующих алгоритмов. Поэтому, для неопределённо долгого существования стабильного изотопа, требуется довольно жёсткое соответствие между его пакетом структуро-образующих алгоритмов и реальными количествами электронов, протонов и нейтронов, охваченных управлением этого пакета алгоритмов – небольшой допустимый разброс этого соответствия демонстрируется т.н. «дорожкой стабильности» изотопов.

По логике вышеизложенного, при возникновении несоответствия между структуро-образующими алгоритмами стабильного изотопа и количествами субатомных частиц, охваченных управлением этих алгоритмов, стабильный атом делается нестабильным. Например, при попадании в стабильное ядро посторонней частицы – нейтрона, протона, дейтрона, a-частицы, и др. – ядро может стать нестабильным и, за типичное «ядерное время», распасться на фрагменты. Заметим, что фрагменты ядра, представляющие собой не отдельные нуклоны, а нуклонные комплексы, должны, по логике нашего подхода, быть охвачены действием алгоритмов, которыми обеспечиваются ядерные связи. Согласно модели ядерных сил [3], минимальным нуклонным комплексом, имеющим повышенную устойчивость, является a-частица, и сложное ядро можно рассматривать как конгломерат a-частиц, удерживаемый как целое благодаря переформированиям составов a-частиц – для беспроблемного выполнения этих переформирований, в ядрах и требуются «лишние» нейтроны [3]. Тогда, на тот или иной момент времени, ядро стабильного изотопа должно представлять собой тот или иной набор устойчивых фрагментов (на которые оно и распадается при внешнем воздействии в этот момент) – и каждый из этих фрагментов должен обеспечиваться своими подпрограммами, готовыми к отработке переформирований этих фрагментов.

Отметим, что протоны ядра охвачены действием как алгоритмов, поддерживающих структуру ядра, так и алгоритмов, поддерживающих протон-электронные связки – причём, согласно модели ядерных сил [3], протон способен создавать ядерные связи не непрерывно, а лишь на циклически повторяющихся интервалах времени, которые определяются алгоритмом, поддерживающим связку этого протона с электроном. Отсюда следует, что с нуклонным комплексом, поддерживаемым ядерными силами и не имеющим ни одного связанного атомарного электрона (речь о «голом ядре»), непременно работают и алгоритмы, обеспечивающие протон-электронные связки – и рекомбинация свободных электронов с нуклонным комплексом, достраивающая его до полноценного атома, произойдёт при первой же возможности. Это блестяще продемонстрировал классический опыт Резерфорда по накоплению a-частиц в капсуле из тончайшего стекла – с дальнейшим их превращением в атомы гелия.

Теперь мы можем пояснить, что представляют собой объекты, из-за которых, на наш взгляд, происходят аномальные явления при экстремальных воздействиях на вещество.

 

Что мы понимаем под фантомами атомов.

Пусть в стабильное составное ядро попадает частица, из-за которой ядро оказывается нестабильным и распадается на фрагменты. Бывшая энергия связи фрагментов немедленно превращается в их кинетическую энергию, и они разлетаются, ионизируя по пути атомы, круша молекулы и инициируя ядерные реакции с их вторичными эффектами – а бывшие атомарные электроны, потеряв связи с протонами ядра, становятся свободными. При этом, атом прекращает своё существование как структура из субатомных частиц – но какова дальнейшая судьба пакета структуро-образующих алгоритмов, формировавших этот атом?

Мы полагаем, что этот пакет – по крайней мере, в некоторых случаях – может иметь остаточное время жизни. Это значит, что программы, обеспечивавшие структуры ядра и протон-электронных связок у стабильного изотопа, могут продолжать свою работу – уже холостую! – ещё некоторое время после того, как эти структуры оказались разрушены, и бывшие субатомные частицы покинули объём, который занимал атом. Вот эту пространственную область, с размерами бывшего атома, в которой происходит холостая работа пакета структуро-образующих алгоритмов бывшего атома, мы называем фантомом этого атома (термин заимствован из медицины, где говорят «фантомная конечность», «фантомная боль» - ампутированной конечности уже нет, но она ещё осязается и болит).

Фантом атома, скорее всего, не будет оставаться в том самом месте, где атом был разрушен. Пока атом существует, его программное обеспечение имеет привязку к области пространства, которую атом занимает – а, поскольку атомы движутся, то области работы их программных обеспечений должны следовать за этими подвижками. Поэтому логично допустить, что, сразу после разрушения атома, его фантом будет иметь тот же вектор скорости, который имел атом на момент разрушения – дальнейшее же движение фантома может иметь произвольный характер.

При движении сквозь вещественную среду, фантом атома должен обладать огромной проникающей способностью, поскольку он не является вещественным объектом, а имеет чисто программную природу. Это означает, что фантом атома способен свободно проходить по объёмам пространства, занимаемым частицами вещества – и, соответственно, программно воздействовать на частицы, оказавшиеся на его пути. Такие эпизоды, по-видимому, никак не сказываются на фантоме атома – но для структур вещества, которые им затрагиваются, последствия могут быть драматические.

 

Действие фантомов атомов на вещество.

Если областью электронных оболочек фантома атома накрывается участок электронных оболочек существующего стабильного атома, то возникает нештатная, по логике программ, ситуация – при которой атомарные электроны должны быть охвачены двойным программным управлением: не только «своим», но и «чужим». Можно допустить, что программы пресекают это двойное управление, осуществляя «корректное» освобождение соответствующих электронов – без их «выстреливания» из атома. После ухода фантома, происходит рекомбинация свободных электронов и иона – с выходом квантов рекомбинации. Если фантомом были освобождены сильно связанные электроны, то и кванты рекомбинации будут иметь, соответственно, большие энергии – вплоть до энергий рентгеновского диапазона. Такие кванты должны вызывать каскады актов фотохимических реакций в фотоэмульсии, давая в итоге разнообразные пятна и причудливые треки. Поскольку фантом атома не является физическим объектом, он не несёт никакой физической энергии, а, значит, и не тратит её на ионизацию атомов – которая производится чисто программными воздействиями. Этим мы и объясняем загадочные треки, на огромном протяжении которых не наблюдается никаких признаков потерь энергии у ионизирующего объекта.

Но эта обвальная ионизация-рекомбинация атомов на пути следования фантома атома – ещё не всё. Если область ядра фантома накроет хотя бы часть ядра стабильного атома, то, опять же, возникнет нештатная, по логике программ, ситуация двойного программного управления нуклонами – которая пресекается программами через корректное деление ядра, с освобождением соответствующего фрагмента ядра без его «выстреливания». На этот освобождённый фрагмент ядра, как отмечалось выше, продолжают действовать алгоритмы, обеспечивающие не только ядерные, но и протон-электронные связи. Поэтому, при первой же возможности произойдёт его достраивание электронами до полноценного атома – разумеется, с атомным номером, меньшим чем у исходного атома, с которым «поработал» фантом. Таким может быть принцип, по которому происходит свободная трансмутация элементов в сторону уменьшения атомного номера.

Однако, вышеназванные эксперименты показывают, что свободная трансмутация может происходить также в сторону увеличения атомного номера – что требует особого объяснения. Прежде всего, обратим внимание на то, что внедрение a-частицы в ядро лёгкого стабильного изотопа может дать стабильный же изотоп с увеличенным на две единицы атомным номером – это хорошо известное явление, полученное и описанное рядом авторов ещё на заре изучения искусственных ядерных реакций [13]. Если же a-частица попадает в ядро среднего или тяжёлого стабильного изотопа, то результирующее ядро, как правило, оказывается нестабильным и моментально разлетается на фрагменты (раньше это называли «дезинтеграцией ядра»). Поразительно, что, для проникновения в ядро, a-частице не обязательно иметь энергию, равную или большую чем традиционно рассчитываемая энергия кулоновского расталкивания a-частицы и этого ядра при их взаимном касании. Странатан [13] ссылается на работу [14], где были обнаружены т.н. резонансные энергии a-частиц – гораздо меньшие, чем высота названного кулоновского барьера – при которых a-частицы проникают в ядра и вызывают их дезинтеграцию. Ортодоксальная апелляция к «туннелированию сквозь кулоновский барьер» здесь ровным счётом ничего не проясняет. Факт лёгкого проникновения a-частиц в ядра ставит под вопрос само существование этого «кулоновского барьера» и позволяет допустить, что в ядра способны легко проникать и более тяжёлые, по сравнению с a-частицами, нуклонные комплексы; главная же проблема такого «наращивания ядер» - это проблема обеспечения стабильности продукта.

Уточним, что эта проблема стабильности обусловлена не только тем, что продукт слияния ядер требует, для своей стабильности, некоторого обогащения нейтронами. На наш взгляд, дело ещё и в том, что когда в стабильное ядро внедряется чужой нуклонный комплекс со своим программным обеспечением, возникает сбойная ситуация из-за неоднозначного и/или перекрёстного действия на те и другие нуклоны сразу двух программных управлений – в результате чего продукт и разлетается на фрагменты. Но тогда каким же образом оказывается возможно получение стабильных продуктов при внедрении a-частиц в стабильные лёгкие ядра? Ответ может показаться парадоксальным: если внедрение нуклонного комплекса в не-радиоактивный нуклид, находящийся в устойчивом состоянии, неизменно вызывает нестабильность и молниеносный разлёт фрагментов продукта, то шанс на получение стабильного продукта появляется, если нуклонный комплекс внедряется в не-радиоактивный нуклид, когда он неустойчив. Здесь под неустойчивостью нуклида понимается не состояние возбуждения, а процесс аварийных переключений каналов программного управления с одних протонов в ядре на другие – что требуется для отработки возникших пертурбаций в работе структуро-образующих алгоритмов. В качестве простейшего примера приведём ситуацию после потери атомом сильно связанного электрона, когда происходит каскад сваливаний атомарных электронов в более сильно связанные состояния. Действительно, согласованность работы алгоритмов, обеспечивающих протон-электронные и ядерные связи (см. выше), приводит к тому, что перестраивание электронных структур вызывает аварийные переключения каналов ядерных алгоритмов (такая ситуация может иметь место и в случае с a-частицей – которая, на влёте в атом, успевает освободить его сильно связанный электрон и внедряется уже в «аварийное» ядро). По-видимому, появление чужого нуклонного комплекса в нуклиде, программное обеспечение которого занято «аварийными» переключениями, означает, по логике программ, не качественное изменение ситуации, а всего лишь увеличение объёма работы, требуемой для оптимизации нуклида в стабильный продукт. Тогда, для свободной трансмутации в сторону увеличения атомного номера, необходимы, во-первых, фрагменты ядер, готовые включиться в состав более тяжёлого ядра, и, во-вторых, ядра (или фрагменты ядер), находящиеся в режиме «аварийных» переключений каналов ядерных структуро-образующих алгоритмов. И те, и другие необходимые компоненты, согласно вышеизложенной модели, обильно продуцируются фантомами атомов при их движении сквозь вещество.

Заметим, что мы лишь в общих чертах изложили принципы свободной трансмутации элементов, инициируемой фантомами атомов. Недостаточно ясным остаётся, например, вопрос о том, каким образом производится обеднение нейтронами стабильных продуктов трансмутации в сторону уменьшения атомного номера и обогащение нейтронами стабильных продуктов трансмутации в сторону увеличения атомного номера. Можно лишь допустить, что программы, выполняющие «аварийную» оптимизацию нуклида, способны не только отдавать «лишние» нейтроны в нейтронный фон или заимствовать из него «недостающие» нейтроны, но и осуществлять реакцию n0®p++e- [15], а также обратную к ней реакцию.

Уместен вопрос: если исходные атомы и продукты свободной трансмутации стабильны, то каково происхождение аномального энерговыделения, сопровождающего этот процесс? Мы привыкли к тому, что, для разрушения структур вещества физическими методами, требуется затратить некоторое количество энергии, а, при самопроизвольном восстановлении этих структур, такая же энергия выделяется – и результирующий баланс является нулевым. При вышеописанном же разложении структур вещества «корректными» программными воздействиями, физическая энергия не затрачивается – а, при свободном восстановлении этих структур, энергия выделяется, что даёт, в итоге, повышение температуры образца без видимых причин. При этом, конечно, не появляется новое количество энергии, которого раньше не было: здесь, согласно новым представлениям о теплоте и температуре [3], происходят всего лишь превращения энергии из одних форм в другие – в полном согласии с законом сохранения энергии.

 

Появление фантомов атомов при экстремальных электрических воздействиях.

В электронно-лучевой плавильне Солина (см. выше) фантомы атомов могли появляться, например, по следующей схеме.

30-киловольтные электроны, ударяющие в металл, должны делать атомы металла источниками рентгеновского излучения. Если металл находится в твёрдом состоянии, то это излучение генерируется в тонком приповерхностном слое металла, и большая часть этого излучения уходит за пределы металлического образца. В жидкий металл электронный луч проникает значительно глубже, чем в твёрдый, и в этом случае большая часть рентгеновского излучения поглощается самим металлом. Энергия квантов в 30 кэВ недостаточна для того, чтобы разваливать ядра методом «грубого воздействия», через возбуждение ядер до неустойчивых состояний. Но, по логике вышеизложенного, если рентгеновские кванты выбьют из атома, например, сразу два сильно связанных электрона, то результирующее рассогласование в работе ядерных структуро-образующих алгоритмов может оказаться фатальным для структуры ядра в целом – и оно может разлететься на фрагменты, породив в результате фантом атома.

Такой сценарий наиболее вероятен, как это ни парадоксально, для ядер с повышенным запасом устойчивости – имеющих некоторое превышение энергии связи на нуклон из-за чётных количеств нейтронов и протонов в ядре; такие ядра называют чётно-чётными [16]. Повышенная устойчивость чётно-чётных ядер обусловлена, на наш взгляд, более оптимально согласованными переформированиями составов a-частиц в ядре, отчего ядерные связи действуют с большим заполнением во времени [3]. Но эта оптимальная согласованность оказывается, по-видимому, «ахиллесовой пятой» из-за повышенной чувствительности к отклонениям от слишком хорошо согласованной работы.

Теперь заметим, что ядро наиболее распространённого стабильного изотопа циркония, 40Zr90 [17], является не только чётно-чётным, но ещё и магическим [16] по числу нейтронов, равным 50 – что даёт не только дополнительный запас устойчивости по отношению к воздействиям на само ядро, но, по логике вышеизложенного, и дополнительную уязвимость по отношению к возмущениям атомарных электронных структур. Поэтому вышеописанная схема развала ядер циркония из-за действия рентгеновского излучения, возникающего при обработке металла электронным лучом, представляется нам вполне правдоподобной. Эта схема объясняет, почему в установке Солина требуется некоторая «критическая масса» расплава для того, чтобы в нём начались распады ядер.

Добавим, что механизм развала ядер при электрическом взрыве может быть аналогичен вышеописанному: ядро может стать неустойчивым из-за потери атомом нескольких сильно связанных электронов – в результате мощного электронного удара. Заметим, что у титана, фольги из которого взрывали в работе [8], ядро наиболее распространённого стабильного изотопа, 22Ti48 [17], тоже является чётно-чётным – а, значит, и более чувствительным к воздействиям на электронные структуры атома. Что же касается установки «Энергонива» [9], то здесь главными атомами, продуцировавшими фантомы и необходимый материал для трансмутации, являлись, по-видимому, входящие в состав воды атомы кислорода – ядра стабильного изотопа которого, 8O16, являются не только чётно-чётными, но и дважды магическими.

 

Небольшое обсуждение.

Комбинация высокой проникающей способности «странного излучения» и его сокрушительного воздействия на структуры вещества – настолько парадоксальна, что её не объяснить никакими физическими свойствами. Объект, демонстрирующий такое поведение, может иметь, на наш взгляд, только программную природу. Таковыми и являются вышеописанные фантомы атомов, которые, через расформирование атомных и ядерных структур вещества «корректными» программными воздействиями, инициируют аномальное энерговыделение и свободную трансмутацию элементов, продукты которой стабильны – в отличие от продуктов ядерных превращений, инициируемых «грубыми» физическими воздействиями.

Заметим, что фантомы атомов способны расформировывать структуры вещества в живых организмах с неменьшим успехом, чем в неодушевлённых предметах – этим можно объяснить сильное биологическое действие «странного излучения». Нельзя исключить того, что не традиционные радиоактивные излучения, а именно фантомы атомов являются главным поражающим фактором, вызывающим симптомы лучевой болезни при радиоактивном облучении. Причём, если от традиционных радиоактивных излучений существует защита, поскольку они поглощаются веществом, и, значит, их потоки можно ослабить – то от фантомов атомов такой защиты нет, поскольку они свободно проникают сквозь любые вещественные среды. Значит, персонал, который обслуживал бы энергетические установки, действие которых основано на продуцировании фантомов атомов, гарантированно подвергался бы разрушающему организм воздействию.

На основе традиционных физических подходов, возможна лишь пассивная защита от фантомов атомов – основанная на том, что они имеют конечное время жизни. Но вопрос о том, как долго они живут – совершенно не изучен. По-видимому, в некоторых пределах, возможна и адаптация к действию фантомов атомов – ведь известно, что человек может адаптироваться к повышенному уровню радиации, заметно превышающему тот радиационный фон, который сегодня считается естественным. Но адаптация к повышенному радиационному фону имеет и обратную сторону: если такой адаптировавшийся человек оказывается в условиях «нормального» фона (который для него является пониженным), то это тоже приводит к расстройствам его здоровья.

Уместно добавить: наивно ожидать, что фантомами атомов можно научиться управлять с помощью каких-либо чисто физических приёмов. Для управления объектами, имеющими программную природу, требуется умение работать на программном уровне – существование которого ортодоксальная физика не признаёт.

 

Автор благодарит А.Л.Шишкина за инициирование интереса к проблеме, а также Ивана, автора сайта http://ivanik3.narod.ru , за помощь в доступе к первоисточникам.

 

 

Ссылки.

 

1.          Влад Жигалов. Русская мозаика LENR. http://www.second-physics.ru/reviews/LENR-ru.pdf

2.          Взаимопревращения химических элементов. Под ред. В.Ф.Балакирева. http://www.electrosad.ru/files/LENR/ICE.pdf

3.          А.А.Гришаев. Книга «Этот «цифровой» физический мир». М., 2010. - Доступна на: http://newfiz.info

4.          М.И.Солин. Экспериментальные факты спонтанного зарождения конденсата солитонных зарядов с образованием продуктов ядерного синтеза в жидком цирконии. Часть 1. Физическая мысль России, 2001, №1, с.43–58.

5.          В.Яворский. Энергия «из ниоткуда». «Наука и жизнь», №10, 1998, с.79.

6.          И.Лебедев. «Техника-молодёжи», №8, 1991.

7.          Метод Б.В.Болотова. В: [2].

8.          Л.И.Уруцкоев, В.И.Ликсонов, В.Г.Циноев. Экспериментальное обнаружение «странного» излучения и трансформация химических элементов. «Журнал радиоэлектроники», 2000, №3. http://jre.cplire.ru/iso/mar00/4/text.html

9.          http://www.rulev-igor.narod.ru/theme_171.html

10.       В.А.Паньков, Б.П.Кузьмин. Демонстрационная методика синтеза элементов из воды в плазме электрического разряда. В: [2].

11.       В.М.Дубовик, Е.М.Дубовик, В.А.Кривицкий. Обзор современного состояния экспериментальных исследований странного излучения. Электронное научное издание «Альманах Пространство и Время», т.1, Вып.1, 2012. http://e-almanac.space-time.ru/assets/files/rubr6-metody-analizy-standarty-dubovikvmdubovikenkrivickij-2012.pdf

12.       См. материалы на  http://www.termoyadu.net/index.php?topic=6.30

13.       Д.Д.Странатан. «Частицы» в современной физике. «Гос. изд-во технико-теоретической литературы», М.-Л., 1949.

14.       J.Chadwick, J.E.R.Constable. Proc.Roy.Soc., A135 (1932) 48.

15.       А.А.Гришаев. Нейтрон: структурная связь «на приросте масс». - Доступна на: http://newfiz.info

16.       К.Н.Мухин. Экспериментальная ядерная физика, Т.1. М., «Атомиздат», 1974.

17.       Таблицы физических величин. Справочник. Под ред. акад. И.К.Кикоина. М., «Атомиздат», 1976.

 

Источник:  http://newfiz.info

Поступило на сайт: 25 ноября 2017.